Прошёл какой-то месяц, и нашим доблестным юристам снова понадобилось в Экибастуз. Меня вновь отправили «прицепным» с одной-единственной целью: договориться о погашении долга с Аксуским Заводом Ферросплавов. Компанию мне на сей раз составил другой представитель славного племени наших юристов Нурлик Жетписов. Фоменковский прикол с «Русского Радио» про ежа я перефразировал так: «Юрист – птица гордая, пока не пнёшь – не полетит!» и прикалывал Нурлика, пока мы садились в самолёт.
Нам на сей раз достался второй из двух павлодарских самолётов, пилоты которого устроили перед самой посадкой шикарную экскурсию на высоте максимум в полкилометра над Ермаком, и тем самым заводом, на который мне и надо было попасть. Нас встретили на своей частной машине двое мужиков, работавших в ЦЗЛ «Северных МЭС». Мужики по дороге всё время расспрашивали меня о моём соратнике по отделу Михаиле Геннадьевиче Гамбургере, который там с ними раньше работал.
Нас довезли до той же самой экибастузской гостиницы. Трёхкомнатный номер был кем-то занят, и нас всунули в обычную «двухместку». Мы быстренько сбегали в универсам «Богатырь», взяли водочки, копчёную курицу, и отметили наше благополучное прибытие.
На следующий день опять стояла дикая жара. Нурлику нужно было устроить «разбор полётов» на Экибастузской ГРЭС-2, и нам выделили диспетчерский «ПАЗик». Радиаторы всех машин нашего филиала были забиты чёрт знает чем – зимой-то им было хорошо, а в такую жару двигатели моментально закипали. Не составил исключения и этот автобус. Пока доехали до Солнечного, ему было ещё ничего, но на обратном пути он закипел, и нам пришлось ждать, пока облитые водой из канистры двигатель и радиатор хоть немного остынут.
Вечерний моцион: «Богатырь», бутылка водки и копчёная курица...
На следующее утро главный диспетчер филиала Андрюха Онищенко взял ту самую директорскую «Волгу", на которой месяц назад нас с Ержиком везли из аэропорта. Задний мост всё же поменяли, и он уже не выл, но радиатор у неё был тоже забит накипью, и машина шла, всё время упираясь стрелочками и спидометра и термометра в 110. Мы приехали на АЗФ, и там нас принял сначала главный энергетик, который повёл нас к первому заместителю директора по производству. Тот начал свою «Старую песню о главном – 3»: «Денег нет и пока не предвидится!»
Через пару месяцев меня «спасут» диспетчера – Онищенко и наши из ЦДУ: они придумают техническую возможность отключения Ермаковской ГРЭС вместе с этим заводом (одна контора господина Машкевича!) на изолированную работу от всей остальной энергосистемы Казахстана. И только тогда, поняв, что это вполне реально, Машкевич наконец-то даст команду своему «Казхрому» начать платить по долгам...
А пока мы выехали в центр Ермака и пошли в пельменную. Своих порций мы ждали около получаса и изрядно упрели в душном зале кафе за это время. И только мы выехали из города на трассу, как наша машинка закипела. Остановились, полили двигатель и, пока ждали, чтобы он остыл, пельмешки как-то сами собой утряслись, и нам захотелось чего-нибудь ещё.
Сразу при выезде на трассу обнаружилась площадка с вагончиком, возле которого аппетитно дымил мангальчик. «Мясом на палках» оказались куриные окорочка, и мы заказали себе по порции. Нас тут же начала доставать мельчайшая мошка, и хозяин площадки вытащил нам под навес тазик, полный дымящего кизяка. Мошки почти исчезли, но и мы просидели там очень недолго – едва съев свой шашлык, мы помчались дальше...
Поздно ночью того же дня мы решили ехать из Экибастуза в Астану – у Жетписова были там какие-то дела, а я думал сесть оттуда на самолёт. Поезд уходил в час ночи, и остаток вечера мы с Нурликом решили провести в каком-нибудь местном развлекательном заведении. И, прямо напротив нашей гостиницы, в бывшем кинотеатре «Юность» к девяти вечера открылась дискотека. Все стулья в бывшем кинозале оказались сняты, орал чертячий музон и, перекрывая его своим щенячьим визгом, дрыгалось в конвульсиях с полсотни малолетних девочек и мальчиков.
В соседнем с кинозалом помещении работал буфет. Мы зашли туда и взяли бутылочку сухого, которое оказалось «левым» – ну не пахнет так настоящее иссыкское «Семиреченское» – пусть бы мне хоть десять сертификатов на него показали! Народ всё прибывал, и в компанию за наш столик вскоре напросилась крайне импозантная барышня (кажется, её звали Ляззат) с каким-то своим ухажёром, которого с самого момента его рождения почему-то забыли «снять с ручника».
Наша новая знакомая была примерно нашей ровесницей и работала диспетчером по движению поездов на железной дороге. И мы как-то уж так сильно ей понравились, что уже через каких-то полчаса она забыла про своего хахаля и начала уговаривать нас с Нурликом прямо сейчас же поехать к ней в гости! Но нам уже надо было уезжать. Без четверти двенадцать мы попрощались с железнодорожной барышней, вернулись в гостиницу, сдали номер и поехали на вокзал.
Вагон попался полупустой и в нашем купе никого больше не было. Мы взяли ещё бутылочку, вмазали, и упали по полкам...
На перроне вокзала в бывшем Целинограде, девять дней назад официально презентованном в ранге новой столицы Казахстана Астаны, нас встретили два мужика – шофёр директора и юрист «Акмолинских МЭС», нашего филиала там. Шофёр был не на служебной машине, которую он ещё не успел взять из гаража, а на своей личной. У Нурлика с этим юристом сразу же возник какой-то свой, чисто профессиональный спор, а я вылез из поезда с головушкой размером семь на восемь, восемь на семь, и попросил: «Увезите меня в аэропорт – может я на какой-нибудь утренний алма-атинский рейс попаду?!!»
Коричневастенькая «Тойота» долетела по шикарной трассе до аэропорта меньше, чем за полчаса. Здание аэропорта располагалось тогда в левой пристройке к основному зданию, ещё недореконструированному, в которой потом сделали «VIP-зал». Единственная в здании касса не работала, а в расписании на утро значился один-единственный рейс в 11.20, но сказали, что билетов на него нет. Мы поехали обратно в город. Едва заехали на проспект Республики, как на углу с улицей Тархана нашего водилу немедленно «хлопнули» «ГАИшники», и отобрали у него права за то, что тот проехал пешеходный переход под замигавший зелёный!
Водила не расстроился: у него были все «подвязки» в ГАИ, достаточные для того, чтобы к вечеру забрать их обратно. Мы сначала заехали в какое-то местное турбюро, где продавались авиабилеты, и я купил себе билетик на алма-атинский рейс, улетавший в 19.30.
Нурлик оставался в новой столице ещё на день или два, поэтому я летел домой один. Потом нас привезли к подстанции «ЦГПП-500», рядом с которой был филиал нашего «KEGOCа». Очень хотелось умыться, но во всём здании не было ни капельки воды – оказалось, что где-то за две недели до этого возле местного ж.д.-вокзала вели земляные работы и перебили трубу водопровода. Но женщины, работавшие в тамошнем отделе договоров под командованием обаятельнейшей пани Лисовской, воду для одного чайника всё же нашли, и устроили нам завтрак.
Лисовская, кровушки которой я уже немало попил по телефону, пока выяснял все вопросы по электроснабжению местной ж. д., позвонила потом Гамбургеру и спросила: «А чего это у вас Уткин приехал такой чумазый?!!» Она же не знала, что я просто высунулся в поезде минут на пятнадцать в окошко – подышать после вчерашнего свежим воздухом со встречных углевозов...
После завтрака нас посадили в «УАЗик» и повезли в центр города. Нурлик хотел поселиться в какой-нибудь гостинице, и первой из них нам попался «Турист». Администраторша этого заведения просто не стала с нами разговаривать – мест нет и до свиданья! Пошли искать следующую, и на самой главной площади города наткнулись на «Ишим». Мест тоже не было, но Жетписову там сказали подойти к двум часам дня – номера должны освободиться. Мы оставили сумки в их камере хранения и пошли по городу.
Жара тем временем подобралась к сорока. За местным «ЦУМом», стоявшим на той же площади, мы нашли столовую и решили пообедать. Основной контингент клиентов этого заведения составляли иностранные рабочие с близлежащих строек: там были болгары, турки, и непонятно кто ещё, но с кассиршей они общались чуть ли не на пальцах. После обеда мы с Нурланом прошлись по местному универмагу, а потом сели попить пива на площадке между гостиницей и ещё каким-то старым двухэтажным зданием, стоявшим рядом с ней.
Прямо напротив нас, на другой стороне выложенной плитками пешеходной площади, стояло здание бывшего целиноградского Обкома КПСС, переделанное какими-то турками в Резиденцию для Назарбаева. Это же было классно – потягивать ледяной «Хольстен» прямо под окнами рабочего кабинета Президента Республики! А над этой летней кафешкой висел огромный, подсвечивающийся ночью лампочками стенд, на котором вместо рекламы было написано: «АСТАНА – НОВАЯ СТОЛИЦА ЕВРАЗИИ!!!»
Нурлику всё же дали номер, и я первым делом залез там в душ. Горячей воды не было, но такая досадная мелочь уже не могла меня остановить. Настроение после «ванны» стало вообще праздничным, и мы пошли в наше представительство. Всё дело в том, что кроме филиала «Акмолинских МЭС», в этом городе организовали ещё и «посольство» нашего «KEGOCа», причём в одном здании с Министерством энергетики, индустрии и торговли.
На «нашем» этаже вовсю шёл капитальный ремонт – «евро», разумеется – а весь персонал обитал в одном-единственном, уже сделанном, кабинете. Нурлик сразу же пошёл давать какие-то юридические консультации директору представительства, а мне вскоре дали машину, чтобы доехать до аэропорта.
Жара и духота всё усиливались, но с северо-запада уже надвигалась огромная чёрная туча и, едва мы отъехали от здания нашего представительства, как на город вдруг упала настоящая стена воды! Весь асфальт в центре города моментально ушёл под воду сантиметров на десять-пятнадцать!!! Наша «Волга» всё же каким-то образом проплыла по проспекту Республики, а за мостом через Ишим вдруг оказалось абсолютно сухо!
Меня высадили у здания аэропорта, и машина ушла обратно в город. До рейса оставалось ещё часа два, и я только собрался закурить, как вдруг прибежали несколько ментов и сотрудников спецслужб в штатском, и чуть ли не пинками загнали всех людей, стоявших под крыльцом здания, внутрь него, и перекрыли выход. Оказалось, что в это время мимо нас провезли к своему самолёту Премьер-министра Балгимбаева...
Но на втором этаже аэропорта работал буфет, поделённый пополам стеклянной перегородкой так, что в него можно было зайти как до, так и после регистрации и досмотра. Там оказались очень вкусные, свежие и горячие манты всего-то по 145 тенге за порцию из 5 штук, а не по 400, как в аэропорту Алма-Аты! Там же было любое спиртное, кофе, пиво, и народ расслаблялся на всю катушку.
Когда нас подвезли к нашему авиалайнеру, дождь пошёл наконец-то и здесь. Такого самолёта «BAC-1-11» я ещё никогда не видел, даже на картинках: он был английский, производства корпорации «British Aerospace Corporation», но вообще-то был румынский. Пассажиры бизнес-класса садились в боковую дверь, расположенную сразу за пилотской кабиной, а мы, кто попроще, с хвоста, как в «Яках». Нас прекрасно защитили от дождя крылышки стабилизатора, оказавшиеся прямо у нас над головой.
Когда подошла моя очередь влезть на трап, я, как и обычно, спросил у хорошенькой стюардессы, как нам садиться – строго по номерам мест, или кто где хочет? И совершенно был поражён её ответом: «I don't speak in Russian...» («Я не говорю по-русски...») Ну ладно, полетели. Место рядом со мной оказалось свободно, и на время взлёта и посадки рядом садилась одна из стюардесс, наша девчонка-казашка, которая и рассказала мне потом, что основной экипаж – 4 лётчика и 2 стюардессы – румыны, а ещё две стюардессы – наши, которые общаются с пассажирами по-казахски или по-русски, а со всем остальным экипажем – по-английски! Так и летают – а что?!! Правда, где-то через полгода эта диковинная авиакомпания кончилась, а жаль – самолётик у них был на редкость классный...
У английского самолёта было 5 мест в ряду экономического класса – два слева от прохода и три справа; в бизнес-классе было по 4 места в ряду; всего было 91 пассажирское место. Иллюминаторы были овальные, как у нашего «Ил-62»; предкрылков не было, а закрылки при выпуске не сгибались сразу вниз, как у советских самолётов – они сначала полностью выпускались назад, а затем уже начинали загибаться на нужный угол.
Звук двигателей почти точно соответствовал нашему «Ту-154Б», отличаясь лишь тем, что эти моторы не выли дико своими насосами масла при запуске. Самолёт долго разбегался по полосе, затем резко (свечкой!) набирал высоту, в тучах его прилично болтало, но румын был классным лётчиком – я даже не понял, в какой именно момент он пошёл на посадку!
Прилетели поздно – все автобусы из порта уже исчезли, но я же не зря взял у одного парнишки посылку из Астаны в Алма-Ату – сломанный компьютер без монитора и клавиатуры. Такой же пацанчик, встречавший меня в нашем аэропорту, тут же довёз меня на своей машине до дому. Там я быстренько переоделся, и к 12 ночи прикатил на любимую площадку всего «KEGOCа» на углу улиц Абая и Ауэзова. Начиналась суббота, и можно было спокойно отметить возвращение домой!
Встретить здесь хоть кого-нибудь из наших можно было почти всегда, не составил исключения и тот день. Парочка палочек с бараньим мяском, три-четыре рюмашки, и скоро я почувствовал себя дома!
Летом 1999 года эту площадку закрыли, построив на её месте какое-то казино, и народ оттуда стал постепенно перетекать в «Инару»...
